Российская
Шахматная
Федерация
Скачать шахматы бесплатно
28 Декабря 2011

Красота тонких решений

Заслуженный тренер СССР Марк Дворецкий в беседе с журналистом Олегом Перваковым рассуждает о проблемах «ускорения» в шахматах. Дополненная версия интервью, опубликованного в журнале «64» №11/2011

– Президент ФИДЕ предложил новую систему розыгрыша первенства, которая, якобы, привлечет к шахматам большее внимание: определять абсолютного чемпиона мира, что называется, по совокупности: «классика» + быстрые шахматы, а то и блиц. Как вы к этому относитесь?
– Негативно отношусь, причем не только по сути предложения, но и по «процедуре» его принятия. Илюмжинов не анализирует последствия, не проводит предварительных экспериментов – оправдано это или нет. Мнение специалистов его, по большому счету, не интересует. Президент ФИДЕ и его компания, по существу, встали на путь отрицания серьезных шахмат – мол, они не зрелищны, необходимо переходить на быструю игру в целях привлечения к шахматам дополнительного интереса, выхода на телевидение. Но ведь они действуют в этом направлении уже давно, контроль времени постоянно сокращается, а никакого повышения интереса не видно, по телевидению не показывают не только классические, но и быстрые шахматы. Так, может быть, дело вовсе не в контроле?
Владимир Крамник недавно совершенно справедливо подметил одну из серьезнейших опасностей такого рода решений: после законодательного сокращения контроля времени обратного пути может не оказаться, мы рискуем проскочить точку возврата. Одно дело – когда Илюмжинов ввел «нокаут» (тут я расхожусь во мнении с Крамником – считаю, что эта система себя оправдала): вернуться к турнирам и матчам на первенство мира не составило труда. Иначе дело обстоит с переходом к быстрому контролю. Предположим, что это произошло и не дало позитивных результатов (Крамник считает, что результаты будут негативные, и я с ним согласен). Вернуться к нормальной, серьезной игре будет уже затруднительно, ведь рапид и организаторам удобен, и шахматистам проще: сыграл себе быстренько, не пошла игра – тут же переехал на другой турнир.
Так сначала докажите не на словах, а на практике, что переход к рапиду действительно повышает популярность шахмат. Причем докажите убедительно: ведь даже если вместо 30 зрителей придут 50, пусть 100 – это же принципиально ничего не изменит! Или в интернете добавится тысяча… (На самом деле, уверен, не будет и этого.)
В одном из своих интервью председатель Правления Российской шахматной федерации Илья Левитов вспоминает прекрасно организованные рапид-турниры «Кремлевские звезды». Но разве на матчи первенства мира с классическим контролем 2,5 часа на 40 ходов приходило меньше зрителей? Всего одна партия в день – а залы ломились от желающих увидеть воочию игру сильнейших шахматистов!
Зрелищность зависит от целого ряда факторов. Я уверен, что даже просто наличие хорошего буфета привлечет больше зрителей, чем изменение контроля. А если сюда добавить комментарии известных гроссмейстеров, организовать параллельно сеансы одновременной игры, конкурсы решения этюдов или комбинаций? Возьмите традиционные турниры в «классику» на Западе: Вейк-ан-Зее, Лондон, Дортмунд – там масса зрителей. А всё – из-за продуманной программы и хорошей организации.
– В Дортмунде зрителей не останавливает даже необходимость покупать билеты.

– Вот видите! Вообще считаю, некорректно сравнивать хорошо организованный турнир по быстрым шахматам и, например, «классический» чемпионат России, проводившийся в тесном помещении, без буфета, без прямого общения зрителей с комментаторами. А вот последний мемориал Таля (классические шахматы) прошел в одном из красивейших зданий Москвы – «доме Пашкова», и сразу же резко увеличилось число зрителей.
– Илюмжинов хочет заменить эксперименты простым опросом. Мол, до такого-то числа принимаются замечания и предложения, а дальше мы уж сами…

– Но ведь подавляющее большинство квалифицированных людей в опросах не участвует. В частности, и потому, что подобные опросы уже проводились, и если результаты были неблагоприятными, ФИДЕ на них просто не обращала внимания. К тому же многое зависит от того, как поставлен вопрос. Если спросить, например, нравится ли вам играть рапид или блиц, почти каждый ответит, что да, нравится. А вот на вопрос, какие шахматы должны доминировать, серьезные или быстрые, почти все гроссмейстеры уже высказали однозначный выбор в пользу серьезных. (Из исключений сходу припомню разве что Грищука да Ткачева.) Проблему сокращения контроля времени надо широко и профессионально обсуждать. Это слишком серьезная вещь, чтобы так просто принимать решение.
– Но противники длинного контроля говорят, что семь часов зритель не высидит.

– Совершенно верно. Ну и что?
– Значит, его чем-то надо развлечь.

– Разумеется. Вот теперь мы переходим к существу дела.
Хочу обратить внимание на важный нюанс, о котором, по-моему, еще не говорили. В соревнованиях по любым видам спорта, помимо конечного результата (победа одного из участников или ничья), есть масса промежуточных, которые сами по себе интересны для зрителей. В теннисе – разыгрываются сеты и геймы. В футболе – голы, но еще и изящный дриблинг, изумительный пас, замысловато разыгранная комбинация... Зрители увлеченно следят за процессом борьбы, переключая внимание с одного игрового эпизода на другой, отмечая мимолетные успехи и неудачи спортсменов.
В шахматах такого нет. Может быть, кому-то интересно наблюдать за поведением шахматистов: как гроссмейстер почесал в затылке в поисках хорошего хода, состроил гримасу, столкнувшись с неожиданностью, случайно пнул под столом соперника или шлепнул по часам в цейтноте... Но это лишь занятная приправа к тому, что происходит на доске, намного менее зрелищная, чем то, что мы наблюдаем в других видах спорта, такое никогда не станет серьезным стимулом для привлечения зрителя. Промежуточные результаты в шахматах тоже есть, но они малозаметны – это изменения в позиции на доске, ходы гроссмейстеров и скрывающиеся за ними идеи. Их способны разглядеть и оценить по достоинству лишь квалифицированные шахматисты, а для большинства смысл происходящего во многом остается за кадром. Это органическое свойство шахмат, которое делает их менее доступными для широких масс. При длинном контроле комментатор успевает объяснить зрителю, что происходит на доске, да и сам зритель может постараться понять замыслы игроков. При быстром же контроле это совершенно невозможно.
Шахматных зрителей можно разбить на три категории.
Первая – те, кто присутствуют в турнирном зале, приходят непосредственно смотреть игру. По сравнению с популярными видами спорта, это довольно немногочисленная аудитория, и она всегда будет такой. Наблюдать за партией интересно только тому, кто уже знает шахматные правила (намного более сложные, чем в любом другом виде спорта) и сам хотя бы немного поиграл. Вообще-то, умеющих играть – огромное количество, и расширение этого круга, конечно, – реальное наше подспорье, потому можно только приветствовать преподавание шахмат в школе. Но все же поклонников футбола или тенниса удается вербовать практически из всего населения (за несколько минут объяснил правила, и человек уже способен с интересом наблюдать матч), а у нас – от силы из 1%.
Вторая категория зрителей, значительно более обширная, – те, кто наблюдают за шахматными соревнованиями в интернете. Тут статистика совершенно иная – десятки, а то и сотни тысяч. Ясно, что эта аудитория более важна. Да, они не платят денег за просмотр трансляции, но зато популярные сайты получают больше предложений по рекламе, т.е. какой-то коммерческий эффект существует. Впрочем, тут я не специалист и не берусь судить.
Существует и третья категория зрителей, весьма многочисленная, которую сторонники перехода на быстрый контроль полностью игнорируют. У шахмат имеются свои преимущества перед другими видами спорта. У нас есть «послевкусие» – многие смотрят партии, интересуются ими не только по горячим следам, а по прошествии месяца, года, десятилетий… Лучшие партии и фрагменты обсуждаются в журналах и на сайтах, попадают в книги. Ну, кто будет по прошествии времени пересматривать, скажем, теннисный матч? А у нас наоборот: через изучение книг, статей многие люди приходят в шахматы, другие годами поддерживают свой интерес.
Комментаторы помогают увидеть, что в сыгранных ранее или играющихся сейчас поединках было увлекательного и поучительного. Читатели (или зрители) вправе соглашаться или не соглашаться с признанными авторитетами, обсуждать их мнение, искать свои, новые идеи – то есть они активно участвуют в процессе. Такое вот «соучастие», приобщение к творчеству великих, прямой контакт профессионалов с любителями – одна из привлекательнейших черт шахмат, отсутствующая у других видов спорта. Я уж не говорю о том, что это материальная подпитка и для самих шахматистов.
– Это относится только к классическим шахматам?

– Конечно. Обсуждать серьезно быстрые шахматы, а тем более блиц никакого смысла нет. Дело даже не в качестве партий. Да, шахматист способен интуитивно угадать тонкий и интересный ход, но при таком контроле невозможно найти ни одной глубокой идеи. А ведь именно внутренняя красота и логика шахмат привлекают людей, воздействуя на их эстетические чувства.
– Красота может быть и в маленькой комбинации…

– Безусловно. Но по большей части комбинации при быстром контроле носят стандартный характер, достаточно очевидны и потому малоинтересны. В классических же шахматах сочетаются и спортивный, и творческий элементы. Осуществляемые гроссмейстерами яркие идеи увлекают не только любителей, но и искушенных профессионалов.
Есть тут и другая сторона. Мы углубляемся в анализы, обсуждаем варианты не только потому, что интересно. Поиск шахматной истины учит нас думать за доской, тренирует в принятии трудных, неочевидных решений. А если главенствующие позиции займут быстрые шахматы, то на кой чёрт нам это нужно? Углубление в позицию полностью потеряет свое практическое значение ввиду неприменимости в практической игре – там востребованы будут лишь хорошие дебютные и эндшпиль
ные познания да быстрая реакция.
Вот где, по моему убеждению, кроется главная опасность ускорения темпа игры. Быстрый контроль, может, и не сразу, а постепенно, лет через десять практически ликвидирует «третью категорию» зрителей, изучающих шахматные партии уже после того, как они сыграны (вследствие практической бесполезности и низкого творческого содержания). Будет нанесен жуткий удар по шахматным книгам, журналам, сайтам (кроме игровых). Для них останется лишь голая информация, а на ней не выживешь, пользователям проще получать ее из новостных лент. В результате резко снизится интерес к шахматам, приток новых любителей и, как следствие – заработок шахматистов.
Чтобы избежать недопонимания, сразу оговорюсь, что я протестую против попыток вытеснения нормальных шахмат быстрыми, но отнюдь не против рапида или блица самих по себе. Я и сам их любил, и если бы мне предложили сыграть на выбор – классику или рапид, я выбрал бы рапид. Быстрые шахматы хороши для показательных шоу. В них порой интересно побороться профессионалам, и уж тем более они незаменимы для некоторых любительских турниров. Если вы каждый день ходите на работу, в серьезных турнирах особо не поиграете, а вот дать таким шахматистам возможность сразиться в рапид – дело хорошее и нужное. Быстрые шахматы полезны и для тренировок. Когда мы с Юсуповым занимались дебютом, то потом обязательно проверяли наши анализы, играя матчи в быстрые шахматы (серьезные тренировочные партии потребовали бы слишком много времени). Словом, у рапида и блица есть своя сфера применения, и достаточно обширная, но не следует выходить за ее пределы, насильственно отбирая чужую территорию.
Поговорим теперь о зрителях, наблюдающих за партиями в турнирном зале или дома в интернете. Я категорически не согласен с тезисом, что интереснее смотреть за быстрыми партиями, чем за серьезными. Постараюсь это показать.
На футболе или теннисе зритель смотрит, не отрываясь, весь матч, потому что, если он отойдет или отвлечется, то упустит какие-то важные моменты. А у нас даже сами шахматисты по ходу тура не все время заняты партией, и уж тем более нелепо требовать этого от зрителей. Им вовсе не обязательно все 6-7 часов сидеть в зале. Наблюдать за игрой можно из других помещений, если, конечно, предусмотрительные организаторы установили там мониторы. Даже отвлекшись на полчаса-час, зрители мало что упустят, поскольку всегда смогут прокрутить в уме или на доске события, произошедшие в партиях за время их отсутствия. За это время можно сходить в буфет, пообщаться со знакомыми, обсудить с ними последние новости или события, происходящие в партиях. Послушать комментарии специалистов, при случае даже поспорить с ними, поучаствовать, скажем, в конкурсах угадывания ходов, которые будут сделаны участниками турнира... да мало ли что еще можно придумать, чтобы зрителю на шахматном соревновании было интересно. Технически организовать все это, думаю, несложно, было бы желание, да и финансовые расходы не слишком велики по сравнению с призовым фондом.
Или возьмите интернет. Понаблюдал, как партнеры разыграли дебют – отошел в сторону, пару часов поработал. Затем вернулся к компьютеру – посмотрел, что изменилось, разыграл сделанные ходы, почитал примечания комментатора, при желании сам проверил что-то на доске. Далеко не все эпизоды борьбы интересны – так мы их проскочим, чтобы сосредоточиться лишь на некоторых, наиболее содержательных моментах. Вовсе не требуется следить за ходами в том темпе, в котором они делались на досках: каждый вправе выбрать тот режим просмотра, который ему удобен.
Но все это осуществимо, только когда партии продолжаются достаточно долго. В быстрых шахматах у зрителей, особенно не слишком квалифицированных, уже не остается времени оценить происходящее на доске, задержаться на интересных моментах, спокойно их обдумать или обсудить. Тем более – когда играется не одна партия, а несколько. Так что же тут интересного? Только конечные результаты партий, а их можно узнать и по окончании игрового дня. Все или почти все шахматное содержание от зрителей ускользает.
Илья Левитов в интервью сайту chess-news.ru живо описал свои ощущения как болельщика.
Я не могу сидеть семь часов смотреть партию, просто не могу... Даже в интернете... Партия в три начинается (условно), он [гроссмейстер Бареев] ко мне заходит в четыре, в пять, в шесть, мы смотрим, анализируем что-то... Я люблю анализировать в процессе партии. Для меня это огромное удовольствие угадывать ходы. Я огромный кайф получаю... Интересно, когда ты начинаешь мыслить вместе с шахматистом. То есть, какая-то позиция, ты приходишь, садишься, говоришь: «А что, если так… А может быть, вот такой план…» И вот он делает ход, ты угадываешь его, например, – это интересно. Но после этого можно сделать какую-то паузу. Ты не можешь так сидеть семь часов.

Все подмечено очень верно, по сути, описано как раз то, о чем я и говорил чуть выше. Но вот вывод почему-то делается Левитовым прямо противоположный: он позиционирует себя как сторонника быстрых шахмат. Да разве при быстрой игре возможно такое вот «боление»? И, кстати, в рапид-турнирах обычно проводится по нескольку туров в день. Вот там-то, чтобы не упустить самого важного, и придется смотреть на доски, не отрываясь, много часов подряд.
– Получается, в случае перехода к быстрому контролю шахматы как часть культуры прекратят развиваться?

– Конечно. Более того, станет явью высказанная много лет назад грустно-ироническая сентенция мастера Олега Моисеева: «Шахматы – просто ручная настольная игра».
Искать резервы роста популярности следует отнюдь не в сокращении контроля. Интересно, например, мнение Крамника:
Шахматы – интеллектуальный вид деятельности. И, как любой интеллектуальный вид деятельности, он элитарен. Может, это не совсем правильное слово, но я не думаю, что он когда-нибудь соберет тысячные стадионы… У шахмат есть некие ограничения, но есть и некие безусловные преимущества. Шахматы очень тесно связаны и с культурой, и с неким наличием интеллекта. Это – наша фишка, наш козырный туз. И отдавать его, разменивать на какую-то мифическую популярность среди людей, которым нравится, допустим, бейсбол или баскетбол… Для шахмат я бы выбрал другую нишу. Это культура, интеллект, может быть, какие-то компьютерные технологии… А если увеличивать спортивный элемент в шахматах – я считаю, что мы многое потеряем от этого, и не факт, что приобретем...

Я понимаю, что оппоненты станут, напротив, призывать к переходу от элитарности к демократичности. Но это лишь жонглирование словами; полагаю, Крамник, в принципе, сказал все правильно. Между прочим, компьютерные технологии – одно из перспективных для нас направлений: ведь шахматы связаны с компьютером, с интернетом гораздо больше, чем любой другой вид спорта. Проблема в том, как этот плюс превратить во взаимовыгодные отношения с компьютерными компаниями, но это уже вопрос к профессионалам по маркетингу.


Владимир Крамник, Илья Левитов и Марк Дворецкий
Возможно, некоторые высказанные мною утверждения будут оспорены. Могу только приветствовать публичную дискуссию на эту тему, но только обмен реальными аргументами, а не пустыми утверждениями, которыми пестрят выступления апологетов быстрых шахмат. Терпеть не могу демагогии типа: мол, убыстряется век, и мы должны следовать возросшему темпу жизни. Зачем же тогда в футболе по-прежнему 1,5 часа играют, почему бы не сократить матчи? Уроки в школе длятся 45 минут, не сделать ли их короче, а заодно и сократить сроки обучения до 5-6 лет? Можно ведь сказать и напротив: в шахматах повысился уровень техники, знаний, приходится переигрывать противника на более тонких нюансах, а для их нахождения нужно больше времени… Это всё – не содержательные доводы, а словесная эквилибристика.
Конечно, существуют реальные аргументы в пользу убыстрения игры. Вот один из них: слишком разрослась дебютная теория, границы «самостоятельной» игры сдвигаются все дальше и дальше от начала партии. Соответственно, до контроля предстоит сделать меньше ходов, а время остается то же самое. Это действительно довод, который стоит обсуждать. Но тут есть и контраргументы. Во-первых, темп игры уже ускорился: раньше турниры проводились с контролем по 2,5 часа на 40 ходов, сейчас – 2 часа на 40, а то и меньше – то есть шахматисты уже располагают существенно меньшим запасом времени, чем прежде. Во-вторых, далеко не в каждой партии соперники «начинают» играть после, скажем, 20-го хода. Зачастую борьба завязывается достаточно рано. Причем совсем не обязательно, что противник удивил тебя новинкой. Шахматист может попросту оказаться не готов, он не обязан все помнить.
Отмечу еще такой момент. Теория колоссально продвинулась вперед, но не столько вдаль, сколько в ширину. А длинные варианты зачастую разыгрывали и раньше, на самой заре развития дебютной теории. Возьмите матч Алехин – Капабланка. Там тоже использовалась своя теория, пусть узкая, убогая по нашим понятиям. В большинстве партий, где у Капабланки были черные фигуры, разыгрывался один и тот же вариант ортодоксальной защиты ферзевого гамбита с переходом в эндшпиль, а новинки начинались где-то в районе 20-го хода. А вспомните партию из советских времен Новиков – Тукмаков, где в защите Грюнфельда новинка была применена на 36-м ходу, а анализ Новикова простирался 50 с лишним ходов! Да, в дебютных базах современных гроссмейстеров многие анализы заканчиваются эндшпильными позициями, но в большинстве своем они так и не реализуются на доске. Ведь противники тоже в курсе и пытаются уклониться от неприятельских разработок, свернув на что-то менее изученное, преподносят сюрпризы. Конечно, нередки случаи, когда после быстро сделанной по домашнему анализу серии ходов позиция выхолащивается, и партия получается интересной, в лучшем случае, лишь узкому кругу дебютных специалистов. Но здесь мы имеем дело с совершенно иной проблемой, о которой я уже не раз писал: с негативным влиянием на современные шахматы безразмерно разросшейся дебютной теории. Это другая тема, контроль времени тут ни при чем.
Припоминаю партию последнего тура из Суперфинала чемпионата России 2011 года Галкин – Крамник, которую я комментировал в прямом эфире. Там «самостоятельная» игра началась с самых первых ходов. Крамник черными за доской, без предварительной подготовки выстроил очень четкую стратегию, которая поставила под сомнение план, избранный в дебюте Галкиным, достаточно рано предпринял проблемную жертву фигуры. И такие полнокровные поединки вовсе не исключение.
– Многие считают, что популярность шахмат повысится, если отменить ничьи. Например, предлагают переигрывать ничейные партии. Что вы думаете по этому поводу?

– Соглашусь с Борисом Гельфандом: в футболе матч, завершившийся со счетом 0:0, иногда увлекательнее того, где соперники наколотили друг другу несколько голов. В любом виде спорта болельщиков интересует не только итоговый результат (чтобы его узнать, необязательно приходить на стадион), но и процесс борьбы со множеством «промежуточных» событий. То же самое и в шахматах. Ничья – вполне органичный, закономерный итог, как, кстати, и в футболе, где никто ничьи отменять не собирается. Будут шахматисты бороться за три результата или только за два (выигрыш – проигрыш) – от этого процесс «боления» увлекательнее не станет. В конце концов, результат партии можно узнать из интернета – ради него не имеет смысла приходить на турнир. Настоящему зрителю не столь уж важно, чтобы обязательно был выявлен победитель, интересным должен стать сам процесс борьбы.
Не станут напряженнее партии и от того, что ничьи будут переигрываться в поединках с укороченным контролем. Вспомним, что в нокаут-турнирах некоторые участники, стремясь решить исход борьбы в «рапиде», охотно делают быстрые ничьи в основных поединках.
– Одной из причин перехода на быстрые шахматы Илюмжинов назвал читерство. Мол, не надо покупать дорогостоящее оборудование, чтобы проверять шахматистов.

– «Лучшее средство против головной боли – гильотина!» Если вообще не играть в шахматы, то и никаких сложностей не возникнет. Читерство – это все-таки частная, хотя и достаточно важная проблема. И при чем тут аппаратура, если в отношении пойманного за руку Феллера французская федерация шахмат проявила инициативу, вознамерилась его дисквалифицировать и – не дождалась ни малейшей поддержки от ФИДЕ. На самом деле, есть средства, которые не требуют затрат. Например, жесточайшие правила насчет дисквалификации выявленных читеров. Задержки в интернет-трансляции. В общем, предлагалось много чего, но ФИДЕ не хочет ни рассматривать, ни обсуждать различные варианты, а просто собирается «отрубить голову» – классические шахматы. Читерства действительно станет меньше, но последствия будут уж слишком тяжелыми. Чтобы избавиться от взяточничества, можно во всех кабинетах поставить камеры и прослушку – держать всех под колпаком, как в романе Оруэлла «1984». Но, например, Саакашвили в Грузии удалось справиться с коррупцией, не прибегая к столь радикальным мерам...

В заключение хочу обратить внимание на несколько эпизодов из партии Бакро – Робсон, сыгранной на тай-брейке (то есть с быстрым контролем) Кубка мира 2011 года в Ханты-Мансийске.



 

Ход 31.g4! – интересное конкретное решение, позволяющее белым добиться значительно большего по сравнению с другими продолжениями. В принципе, при быстром контроле его можно найти, однако очень непросто, ведь оно выбивается из предшествующего течения партии. Упрекать Бакро за такое упущение, конечно, не приходится, но вот при нормальном контроле времени тут был бы повод задуматься над возможными недостатками в его механизме принятия решений.

— Ну, а такой ляп в финале партии…



 

87…h2??
Конечно, грубейшая ошибка, которой можно избежать, если лучше изучать теорию окончаний. К простой ничьей вело 87…Kg2. Знания даже в быстрых шахматах помогают. С другой стороны, люди играют на флажке, усталые, в большом напряжении, так что в быстрых шахматах и блице подобных упущений пруд пруди, даже при хорошем знании теории.


 


Указанный Мюллером выигрывающий ход 73.Ka7!! (вместо случившегося в партии 73.Ka8?) не сделаешь интуитивно – чтобы его найти, надо хорошенько подумать. Припоминается сходный эпизод, описанный в одной из моих старых книг.

Лапин – Утяцкий
Брянск 1965



 

После 1...Kc2 2.Rc7+ черные избрали не напрашивающееся 2…Kb1?, а 2...Kb2!!. Внешне похоже на предложение Мюллера из партии Бакро – Робсон, но идея тут совсем другая: перекрытие. Например, на 3.Kg4 решает 3...Ra5! 4.Rc6 Ka3! 5.Rxg6 b2 6.Rb6 Ra4+ и 7...Rb4. Не помогло и случившееся в партии 3.Rb6 Ra4!.
Заметьте, что при нормальном контроле рядовой мастер, игравший черными, успешно решил задачу. А вот сильный гроссмейстер Бакро не нашел верного решения, да и не мог найти, учитывая острую нехватку времени. Не пугает ли сторонников ускорения игры перспектива полного исчезновения подобных тонких идей из шахматной практики? Не знаю, как вы, а я этого очень не хочу.






← Вернуться назад
Tweet Опубликовать:
Нажмите на название месяца, чтобы посмотреть все новости за данный месяц.

Нажмите на любой день месяца, который подчеркнут и является ссылкой, чтобы посмотреть все новости за этот день.